В холодном и мрачном Ленинграде 1938 года разворачивается история капитана Фёдора Волконогова, человека, чья жизнь в одночасье превратилась из размеренного существования уважаемого сотрудника органов в отчаянную борьбу за выживание. Оказавшись по ту сторону системы, которой он прежде служил, Волконогов вынужден скрываться, превратившись в беглеца от своих бывших сослужиживцев. Каждая тень на заснеженной улице таит угрозу, каждый звук за спиной может означать конец. В этой атмосфере всепоглощающего страха и паранойи к нему является призрак – коллега, расстрелянный накануне. Это видение приносит не просто ужас, а леденящее душу пророчество: в аду его уже ждут вечные муки. Однако призрак оставляет ему призрачный шанс на спасение – возможность избежать этой участи через покаяние. Условие спасения души оказывается одновременно простым и невыполнимым: перед смертью он должен найти хотя бы одного человека, который сможет его простить. Эта встреча становится отправной точкой для путешествия, которое оказывается куда более долгим и мучительным, чем любая погоня. Капитан Волконогов, движимый теперь не только инстинктом самосохранения, но и отчаянной надеждой на искупление, отправляется в мучительный путь. Его маршрут пролегает не по географическим картам, а по израненным судьбам – он ищет родственников тех, кто стал жертвами репрессий, в осуществлении которых он, прямо или косвенно, принимал участие. Каждая встреча – это болезненное погружение в чужую боль, столкновение с горем, которое он когда-то помогал причинять. Он стучится в двери, за которыми остались лишь пустота и память о невинно осужденных, предлагая не оправдания, а лишь свою вину и мольбу о прощении. Этот поиск превращается в глубокое внутреннее расследование, где он вынужден заново переживать и оценивать каждый свой поступок, каждое решение, приведшее к трагедиям других людей. Встречи с живыми свидетелями его прошлой работы обнажают всю глубину его морального падения и масштаб причинённых страданий. Сюжет становится напряжённым исследованием возможности искупления в мире, где само понятие прощения кажется почти невозможным, а прошлое накрепко приковано к душе тяжестью неоспоримых деяний.