Назначение Евгения Тихомирова на пост министра перспективного планирования поначалу воспринимается как очередная бюрократическая ротация, однако очень скоро становится ясно, что новый руководитель всерьёз намерен перевернуть с ног на голову устоявшиеся механизмы государственного управления. Его деятельная натура не терпит застоя, и под его началом министерство превращается в настоящий штаб по генерации смелых, а порой и откровенно фантастических инициатив, цель которых – кардинально улучшить качество жизни граждан. Тихомиров с командой единомышленников погружается в разработку масштабных проектов, охватывающих самые разные сферы: от цифровизации бытовых услуг и реформы городской среды до экспериментов в области социальной инженерии. Каждая идея преподносится с искренним энтузиазмом и верой в светлое будущее, которое вот-вот наступит благодаря этим инновациям. Однако за благими намерениями и красивыми презентациями начинает проглядывать тревожная закономерность – многие предложения рождаются в отрыве от реальности, без учёта человеческого фактора, сложившихся традиций и возможных побочных эффектов, что в итоге приводит к целой череде непредвиденных и зачастую абсурдных последствий. Сюжет разворачивается как цепь ярких и комичных эпизодов, где каждая новая инициатива министра, воплощённая с максимальным рвением, оборачивается не ожидаемым прорывом, а чередой курьёзов и парадоксальных ситуаций. Стремление оптимизировать, скажем, систему общественного питания или процесс получения справок оборачивается невиданной бюрократической путаницей, а попытка внедрить передовые технологии в повседневность наталкивается на сопротивление самой жизни с её несовершенством и непредсказуемостью. Действия Тихомирова, движимые идеализмом и желанием как можно скорее принести пользу, напоминают попытку починить сложнейший механизм на ходу, мощным, но грубым инструментом. Результаты оказываются диаметрально противоположными задуманному: вместо порядка возникает хаос, вместо рационализации – новые, ещё более запутанные процедуры, а вместо всеобщего благоденствия – всеобщее же недоумение и раздражение. История превращается в ироничное и местами грустное размышление о том, как самые прогрессивные идеи могут разбиваться о рифы реальности, когда между теорией и практикой, между планом и его исполнением лежит пропасть, наполненная человеческими слабостями, несовершенством систем и простой случайностью. Финал оставляет ощущение двойственности: с одной стороны, это история о благородном порыве, с другой – о том, как этот порыв, лишённый мудрости, гибкости и понимания сложности мира, может породить новые проблемы вместо решения старых.